Петербургский этюд №1

Это лето в городе получается истинно петербургским — льют монотонно холодные дожди, облака вспухают на синюшном брюхе неба, бледнолицые люди зябко кутаюсь в курточки — униформу настоящего петербуржца.

Иногда в выходные дни солнце начинает припекать асфальт и белоногие девицы достают цветастые сарафаны и сандалии, скользя призраками по переулкам и проспектам, и стреляя глазками по мужчинам, отвыкшим за зиму от чужой телесности.

В эти дни трава во дворах начинает как-то совсем по-уездному торчать из земли, а в окнах, распахнутых с нажимом на заржавленный шпингалет, взлетают простыни и полотенца, которые сухие старческие руки совсем уж по- деревенски вывешивают просушить под неверными лучами солнца.

А ведь между тем дожди, собачий холод в июне и ветер, проникающий до печёнки — это всё под стать городу, в этом металлическом блеске Петербург равен себе. Во всяком случае тому мифу, который вокруг него выстроили: прозрачный сумрак, блеск безлунный…

Какая жара, какой зной — он спускает с поводка чувственность и негу, а Петербург — это торжество разума и попытка обуздать страсти. Оттого в нём столько сумасшедших и невротиков — попытки контролировать нутро дорого обходятся.

Поэтому я в общем-то и не ропщу. Всё так и было задумано изначально, задолго до меня и читающего эти строки тебя. Ласковое тепло мы всё же оставим югу и не будем ожидать того, что в ангажементе прописано не было.