В ресторане

Сижу в ресторане. Звон бокалов, хруст булки, говяжьи щёчки жадно рвут зубы господина напротив. Вечер понедельника.

Господин сидит с дамой. У него гулкий голос (он будто говорит в ведро), фигура сухощавая, манеры расслабленные. Еда ему в радость. Новости, которые он считывает с экрана смартфона только разогревают аппетит. Иногда он обменивается репликами со спутницей. С набитым ртом. Жуёт и философствует. О всяких НАТО, ООН и прочем в том же духе. Сложные для мозга материи обсуждаются с гастрономическим аппетитом.

С тонкого запястья господина сползает рукав. А под ним — часы. Glashütte. Произведение часового искусства родом из саксонских земель стоимостью более миллиона рублей. Знаю такие. О часах писала статьи около полугода и тогда насмотрелась на шестерёнки и турбийоны. Чертовски хорошие часы, эти Glashütte, модель «PanoMaticLunar», ремешок из крокодильей кожи.

И тут на ум идёт забавная мысль: господин носит на руке часы, стоимость которых сравнима со стоимостью трёх автомобилей среднего жителя Петербурга, а говорит с набитым ртом. Говорит громко, как если бы он сидел у себя дома на диване и пытался перекричать телевизор.

Человека, конечно, не определяют его вещи. Иногда его будто совсем ничего не определяет. Красота — наличия острого ума, деньги — манер, социальная успешность — личностной самобытности.

Все наши выводы и иллюзии от первого впечатления разбиваются кивком головы, жеванием челюстей, звуком голоса и постами в соцсетях. Воображение играет с нами в поганую игру, мы знаем слишком много, мы не знаем почти ничего.